Адепт. Том первый. Обучение - Страница 190

190

Короче, зря я так пренебрежительно относился к изложенной в имевшейся у меня эльфийской книге теории. Ралин быстро доказал мне, что и стихийная магия способна открыть одаренному большие перспективы. Недаром ведь бытовики являются наиболее востребованными в Империи. А после крепкого усвоения основ мы плавно перешли к практике, и я стал обучаться работе со стихиями. Вначале по старинке, используя вспомогательные плетения, но мастер требовал, чтобы я постепенно отходил от них и учился воздействовать на основные природные элементы только своим разумом. Разумеется, с первого раза, да и со второго, это у меня не получилось, поэтому Ралин терпеливо продолжал нагружать меня теорией.

Так пролетали дни, десятицы, но прорыва что-то не происходило. Я никак не мог двинуться дальше и продолжал воздействовать на стихии лишь с помощью плетений. Нет, я прекрасно усвоил методику, мог без запинки перечислить все необходимые действия, которые совершает маг при подобной работе, мог даже выполнить их, но все равно без четко сформированной структуры ни вода не желала литься туда, куда я хотел, ни огонь не хотел подчиняться и продолжал гореть согласно законам физики, а не велению моего разума.

Мастер видел, что я все делаю правильно, но никак не мог обнаружить причину неудачи. Раз за разом он заставлял меня выполнять простейшие упражнения, с которыми благополучно справлялись адепты второго курса, но прогресса все не было. И если в изучении остальных дисциплин я продолжал двигаться дальше, то в стихийной магии уткнулся в непреодолимый барьер. Однако я не собирался сдаваться и продолжал долбить эту преграду в одной точке, надеясь на успех. Ралин даже как-то завел разговор о том, что не все одаренные обладают способностями к стихийной магии, но мне удалось уговорить его продолжить занятия.

А хуже неудач на стихийном факультете было странное ощущение в моем сознании, сидевшее в голове словно заноза. Оно никак не хотело уходить, день ото дня становясь все заметнее. И если поначалу это ощущение вызывало лишь дискомфорт, то спустя несколько десятиц разрослось до такой степени, что трансформировалось в раздражение. Я начал злиться по любому поводу. Буквально все в окружающем мире меня нервировало, и даже безобидные шутки друзей вызывали желание брякнуть в ответ что-нибудь оскорбительное. Разговоры с родственниками ничего не дали, это оказались совсем не их эмоции, поэтому помочь они ничем не могли. Вскоре я начал смутно догадываться, что это чувство было вызвано моим провалом в изучении стихийной магии, но ничего со все больше усиливающейся ненавистью поделать не мог.

И вот однажды я настолько озверел, что утратил над собой контроль. Движимый одними эмоциями, я нагрубил Хору, сильно обидел Кису, а потом выпрыгнул в окно. Просто в тот момент мне подумалось, что эти нелюди, да и вообще все вокруг достали меня до невозможности! Именно поэтому я не пошел коротать ночь в библиотеке, не отправился бродить по территории Академии, а усилил плетение левитации и поднялся на крышу общаги. Там я разлегся на нагретой солнцем черепице и принялся бездумно смотреть на медленно темнеющее небо. И только тогда я почувствовал, что ярость постепенно оставляет меня, улетая в этот безбрежный океан над головой, а взамен приходят спокойствие и умиротворение.

В этот момент я и осознал, чего именно мне не так хватает в моей жизни. Неба, полета, крыльев. Ведь я уже забыл, когда летал в последний раз, а мое подсознание все еще помнило это невероятное наслаждение. Какой-то частью себя я оставался драконом, и именно она не давала мне покоя в последнее время, упорно стремясь в небо. Пусть я находился в человеческом теле, пусть я целиком сосредоточился на учебе, но сейчас ко мне пришло понимание, что полеты для дракона — не просто приятное времяпрепровождение, они необходимы для его полноценной жизни. Как кровь для вампиров. Вроде и без нее можно обойтись, но жизнь сразу превращается в существование.

Найдя причину своего странного поведения, я стал размышлять, как ее устранить, но вскоре понял, что в реальности ничего сделать не смогу. Превращаться в дракона прямо в Академии было бы верхом идиотизма, и даже отлучка в Кальсот не поможет, ведь за мной точно будут следить друзья Фалиано, а раскрываться перед ними я не хочу. Так что мне остается только одно — сны. Они должны помочь, но если этого не случится… Мне все-таки придется рискнуть и сменить тело. Найдя решение, я прекратил отлеживать бока на черепице и вернулся в комнату, где встретился с весьма обеспокоенными взглядами друзей. Но не успел я открыть рот и извиниться за свою выходку, как Хор спросил:

— Алекс, что с тобой происходит в последнее время? Ты сам не свой!

— Просто мне было так плохо, что я неосознанно начал злиться на всех, кто рядом. Даже на вас.

— Это-то мы прекрасно почувствовали, — сказала Киса. — Мы можем чем-нибудь помочь?

Я вздохнул и опустил глаза:

— Нет.

— Ты хоть объясни, в чем причина. Ты чем-то болен? — не отступала девушка.

— Можно сказать и так.

— А чем? Симптомы что-то подозрительно похожи на признаки вампирского голода. Может быть, с тобой кровью поделиться? Ты только скажи!

— Нет, это не голод, но нечто весьма сходное по характеру, — невесело усмехнулся я.

— Да объясни же толком! — не выдержал Хор. — Хватит темнить!

Понимая, что он не отстанет, я признался:

— Несколько месяцев назад, перед поступлением, я побратался с представителем нечеловеческой расы, и сейчас частичка его крови и характера во мне настоятельно требуют заняться любимым делом. А этого я сделать не могу, поэтому и приходится мучиться. Хорошо хоть сейчас осознал, что именно происходит, и теперь буду сдерживать свое желание, а то ведь тяжело было злиться три десятицы и даже не понимать причины этой злости.

190